Смерть великого Любимова вновь вызвала рассуждения о том, что не вел он, дескать, никакой такой политической борьбы, что служил лишь чистому искусству. Это - обман и самообман. 30 лет назад в коммунистических странах вся реальная борьба, если не с системой в целом, то с ее наиболее гнусными проявлениями - репрессии, цензура, искажение и прямые запреты на ознакомление с национальной историей и религиозной традицией велась только и исключительно на поле литературы, кино и театра. Небольшие группы диссидентов - не в счет. Западня для властей была в том, что идя по пути ленинско-сталинской историософии, они выводили коммунистические идеи и режимы из многотысячелетней истории антирабовладельческих, антикрепостнических, национально-антиимперских, антиклерикальных движений. Но получалась духовная шизофрения: живя при консервативной полицейской диктатуре выделяли примеры радикальной демократической критики действительности. Поэтому главным орудием борьбы с системой стало художественное обращение к истории борцов, бунтарей, восстаний, ученых и художников - жертв преследований (нацистами, инквизицией, монархами...). Особенно в этом преуспели шестидесятники. За что им вечная слава. В этих условиях главной задачей цензуры стало недопустить слишком злободневной интерпретации истории. Полем политической борьбы стали романы об исторических героях в ЖЗЛ и постановки и экранизации. Это знали все. Все знали, что театр на Таганке - это тогдашняя Болотная - одна из главных арен сражений с системой (в ее наиболее гнусных проявлениях). Поэтому Любимов был политическим борцом и он победил систему. Как и писатель Василий Аксенов и режиссёр Андрей Тарковский.
! Орфография и стилистика автора сохранены
