Разумеется, не в защиту вчерашнего интервью Бортникова. Но есть там один момент, который почему-то не понят.
Вот этот отрывок:
"Хотя у многих данный период ассоциируется с массовой фабрикацией обвинений, архивные материалы свидетельствуют о наличии объективной стороны в значительной части уголовных дел, в том числе легших в основу известных открытых процессов. Планы сторонников Л. Троцкого по смещению или даже ликвидации И. Сталина и его соратников в руководстве ВКП(б) - отнюдь не выдумка, так же как и связи заговорщиков с иноспецслужбами".
Но это же следует читать иначе! Это означает: многие из расстрелянных не были невинными жертвами, как это утверждалось и в 60-х, и в 80-х (и почему-то, по инерции, дальше), они были виновны перед советской властью. А это - иной статус. Это не невинные жертвы, которых, конечно, жаль - а ГЕРОИ СОПРОТИВЛЕНИЯ ОДНОМУ ИЗ САМЫХ ЧУДОВИЩНЫХ РЕЖИМОВ В ИСТОРИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.
Казненные участники "Красной капеллы" или покушения на Гитлера были именно ВИНОВНЫ перед рейхом. Поэтому их сегодня почитают отдельно, сам факт их реальной вины перед рейхом очень важен для немецкого народа, да и не только для него. Это (и то, что были и в Германии праведники мира) делает невозможным знак равенства между понятиями "немец" и "гитлеровец".
Я и в самом деле считаю, что пора бы в отношении многих из репрессированных прекратить эти хрущевско-"оттепельные" и горбостроечные разговоры про "невиновность". К примеру, очень хочется, чтобы нашлись несомненные доказательства виновности Николая Гумилева и его соратников перед большевистской властью, того, что действительно была Петроградская боевая организация, готовившая восстание, что люди не смирились с людоедами, что сопротивлялись. Удачно/не удачно, получилось/не получилось - это иной вопрос. Конечно, неудачно - важно, что такое было.
Но отмечу: большинство уничтоженных репрессиями простых людей были все же, разумеется, невиновными: топор карателей обрушился на них ради тотального страха остальных. Именно потому и важно помнить сопротивлявшихся.
! Орфография и стилистика автора сохранены
